Актеон в греческой мифологии сын Аристея и Автонои (дочери фиванского царя Кадма), внук Аполлона и Кирены. Его воспитывал кентавр Хирон. Участник индийского похода Диониса (Нонн. Деяния Диониса XIII 54). Состязался на колесницах в играх по Офельту (Нонн. Деяния Диониса XXXVII 161).
Страстный охотник, обученный этому искусству кентавром Хироном.
Согласно мифу, однажды Актеон во время охоты случайно подошёл к месту, где Артемида купалась со своими нимфами в реке. Вместо того чтобы в священном страхе удалиться, он, зачарованный, стал наблюдать за игрой, не предназначенной для людских глаз (Сенека. Эдип, 751—763). Заметив охотника, разгневанная богиня превратила его в оленя, который попытался убежать, но был настигнут и разорван 50 охотничьими собаками самого Актеона. Это было на склоне горы Киферон.
Либо он заявил, что превосходит Артемиду в искусстве охоты (Еврипид. Вакханки 340), либо захотел вступить с ней в брак (Диодор Сицилийский. Историческая библиотека IV 81, 4-5). По другому рассказу, он хвастался перед друзьями, что застал богиню во время купания.
Одно из наиболее известных изложений мифа об Актеоне и Артемиде содержится в «Метаморфозах» Овидия.
Согласно Овидию, Актеон увидел купающуюся Артемиду в Гаргафийской долине, у источника Парфений, и захотел ей овладеть (Овидий. Метаморфозы III 156; Гигин. Мифы 180; 181). Овидий перечисляет по именам 35 собак Актеона, но не всех (Овидий. Метаморфозы III 206—239).
Позже Хирон изваял статую Актеона, и это утешило собак (Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека III 4, 4). Утверждали также, что собаки Актеона, разорвавшие хозяина, были помещены на небесный свод в виде созвездия — или Большой, или Малый Пёс.
Согласно Стесихору, Артемида «накинула на Актеона шкуру оленя», т.е. превратила его в оленя, чтобы он не взял себе в жены Семелу (Стесихор. Описание Эллады IX 2, 3). В другом мифе (версия Акусилая) о гибели Актеона сообщается, что Актеон был превращён в оленя Зевсом за сватовство к возлюбленной Зевса Семеле.
Актеоново ложе показывали по дороге из Мегар в Платеи. Позже по оракулу из Дельф его кости разыскали и зарыли в Орхомене, когда страну опустошало привидение (Павсаний. Описание Эллады IX 38, 5). Изображен с матерью в Аиде на картине Полигнота в Дельфах (Павсаний. Описание Эллады X 30, 5). Культ Актеона существовал в Платеях (Плутарх. Аристид 11).
По истолкованию, Актеон был из Аркадии, потратил все деньги на псовую охоту и разорился (Палефат. О невероятном 6).
Действующее лицо трагедии Эсхила «Лучницы» (фр.241-244 Радт), трагедий Фриниха, Иофонта и Клеофонта «Актеон».
Миф об Актеоне имеет древнее беотийское происхождение. В нем видят отражение обычая жертвоприношений ряженых в шкуру оленя ради удачной охоты. По иной трактовке, в нем подчеркивается мотив наказания за попытку сравняться с богами.
Актеон обнаружил грот, лесную пещеру, где в окружении нимф купалась Диана, а смертным не дозволено видеть богинь обнаженными:
"Отсвет бывает какой у облака, если, ударив,
Солнце окрасит его, какой у Авроры румянец, —
Цвет лица у застигнутой был без одежды Дианы..."
Согласно Овидию, Актеон превратился в оленя, но сохранил сознание человека. На древнегреческих вазах можно видеть изображение богини Артемиды, стреляющей из лука в Актеона, сохранившего человеческий облик, но с рогами на голове.
В Беотии Актеону приносили жертвы и молили его о защите против иссушающего летнего зноя. Вероятно, Актеон, растерзанный собаками, стал образом увядающей от жаркого солнца природы.
Собаки Актеона
Из различных источников известно 92 имени. Это свидетельствует о том, что их имена перечислялись как минимум в трех поэмах, посвященных данному сюжету, из которых сохранились лишь «Метаморфозы» Овидия. Имена собак Актеона известны по поэме Овидия "Метаморфозы" и по Мифологической библиотеке Псевдо-Аполлодора.
Имена собак Актеона:
Авра. Собака Актеона
Агра. Собака Актеона
Агрий. Пёс Актеона
Акамант. Пёс Актеона
Алкея. (Алка.) Собака Актеона
Амаринтос. Собака Актеона
Аргиод. (Агриод.) Пёс Актеона
Арго. Собака Актеона
Аретуса. Собака Актеона
Аркад. Пёс Актеона (либо «аркадский»)
Аркена. Собака Актеона
Асбол. Пёс Актеона
Балий. Собака Актеона
Боракс. Пёс Актеона
Борей. Пёс Актеона
Борес. Собака Актеона
Волат. Собака Актеона
Гарпал. Пёс Актеона
Гарпалик. Пёс Актеона
Гарпия. По «Лучницам» Эсхила, пёс Актеона. Собака Актеона. Упоминается и в другой поэме в перечне собак
Гемон. Пёс Актеона
Гилактор. Пёс Актеона
Гилей. (Гилаей.) Пёс Актеона
Горго. Собака Актеона
Диномаха (Дниомаха?) Собака Актеона
Диоксиппа. Собака Актеона
Доркей.
Дракон. Пёс Актеона
Дромад. (Дромант.) Пёс Актеона
Дромий. Пёс Актеона
Евдром. (Эвдром.) Пёс Актеона
Зефир. Пёс Актеона
Ихней. Пёс Актеона
Ихнобат. Пёс Актеона. Из Кносса
Канакея. (Канаха.) Собака Актеона
Килло. Собака Актеона
Киллопод. Пёс Актеона
Киприй. Пёс Актеона (либо «кипрский»)
Кор. Пёс Актеона
Коракс. По «Лучницам» Эсхила, пёс Актеона
Лабр. Пёс Актеона
Ладон. Пёс Актеона
Лакена. (Лакайна.) Собака Актеона
Лакон. Пёс Актеона
Лалапа. (Лайлапс.) Собака Актеона
Лахнея. (Лахна.) Собака Актеона
Левкон. Пёс Актеона
Леонт. Пёс Актеона
Леэна. (Леайна.) Собака Актеона
Ликиска. Собака Актеона, с Кипра
Ликотт. По «Лучницам» Эсхила, пёс Актеона
Линкей. Собака Актеона
Линкеста. Собака Актеона
Махим. Пёс Актеона
Меламп.
Меламп. Пёс Актеона (в другой поэме)
Меланей. Пёс Актеона
Меланхет. Пёс Актеона, первым стал терзать хозяина, превращенного в оленя
Напа. Собака Актеона
Неброфон. Пёс Актеона
Обрим. Пёс Актеона
Окидром. Пёс Актеона
Окидрома. Собака Актеона
Окипета. Собака Актеона
Окифой. (Окитой.) Пёс Актеона
Оксироя. Собака Актеона
Омарг. Собака Актеона
Ореситроф. (Орезитроф.) Пёс Актеона
Ориада. Собака Актеона
Орибас.
Памфаг.
Пахил. Пёс Актеона
Пемена. (Пойменида.) Собака Актеона
Птерел. (Птерелай.) Пёс Актеона
Сагн. Собака Актеона
Сир. Пёс Актеона
Спарт. Собака Актеона
Стиктея. (Стикта.) Собака Актеона
Стилбон. Пёс Актеона
Териопа. Собака Актеона
Терифона. Собака Актеона
Терон. Пёс Актеона
Тигрид. Пёс Актеона
Урания. Собака Актеона
Фей. (Той.) (Thoos) Пёс Актеона, с Кипра
Феридамант. (Теридамад.) Пёс Актеона
Харон. По «Лучницам» Эсхила, пёс Актеона
Хароп. Пёс Актеона
Хедиетр. Собака Актеона
Элл. (Аэлл.?) Собака Актеона
Эфон. Пёс Актеона
Эхиона. Собака Актеона
Миф об Актеоне в искусстве
Сцены мифа нашли воплощение в античной пластике (метопы храма Геры в Селинунте, рельефы), вазописи (Гибель Актеона, кратер, 450 год до нашей эры), помпейских фресках; в европейском искусстве - сначала в книжной миниатюре (иллюстрации к Овидию), затем в живописи (Кранах, Хольбейн, Джорджоне, Тициан, Бассано, Веронезе, Агостино и Аннибале Карраччи, Доменикино, Рембрандт, Тьеполо, Гейнсборо, Делакруа и другие художники), в пластике, в основном в рельефах (бронзовые двери собора святого Петра в Риме, скульптор Филарете).
Преображения 9
АРТЕМИДА И АКТЕОН
У покровительници природы, животных, семьи и всех людей Артемиды была одна «маленькая странность». Артемида дала обет хранить девственность и от своих нимф требовала того же. Как истинная богиня, Артемида свято оберегала свою девственность, чего не скажешь о нимфах, окружавших её. С «помощью» хитрого и блудливого Зевса все 19 нимф быстренько потеряли свою девственность. Артемида была в бешенстве, но нимф всё же оставила при себе. Да и в самом деле - где искать в Греции девственниц? Напрасная трата времени. Так что Артемида смирилась и простила нимфам их легкомыслие.
Как-то раз Артемида в окружении нимф вошла в свой любимый грот, чтобы омыться в кристально чистой воде горного источника. Нимфы скинули с себя все одежды и освободили от одежд прекрасное тело Артемиды. И в это время в грот вошел красивый юноша. Это был юный Актеон, который вместе с друзьями охотился на оленей. В поисках прохлады и воды Актеон и вошел в этот грот. Увидев столько обнаженных, красивых тел юных девиц, Актеон замер от изумления и восхищения. Напуганные нимфы завизжали и бросились прикрывать своими телами Артемиду от глаз простого смертного, хоть и красавца. Артемида была в ярости. Никто из смертных не смел увидеть богиню Артемиду, и уж тем более - голой. Грозно сверкнули её глаза, в которых вспыхнули мириады звёзд, на её прекрасных белых щеках вспыхнул румянец, алый, как вечерняя заря. Артемида даже не стала выяснять, как Актеон очутился в гроте - случайно или подсматривал за ней. Это не имело для неё никакого значения. Актеон заслужил смерть, и он умрёт! Взмахнула Артемида рукой,и превратила Актеона в оленя,оставив ему человеческое сознание, но лишив дара речи. Бросился олень бежать, а за ним припустились гончие псы. Собаки не признали своего хозяина, они видели перед собой оленя. Вот уж собаки догнали оленя и набросились на него. «Пощадите! Я же ваш хозяин!» - прокричал Актеон, но из его горла вырвался лишь олений хрип. Свирепые псы разорвали оленя. Прибежавшие на лай собак товарищи Актеона, увидев, какого красивого оленя затравили собаки, пожалели, что рядом нет Актеона.
Когда Артемида узнала, как погиб Актеон, ей стало его немного жалко. Чтобы как-то смягчить ситуацию, Артемида попросила Зевса превратить Актеона в созвездие, и Зевс создал на небесах Созвездие Гончих Псов.
Если вы когда-нибудь, взирая на ночное небо, найдёте на нём Созвездие Гончих Псов, прислушайтесь к шепоту звёзд. Если повезёт, то услышите, как Актеон рассказывает другим звёздам историю, как он, единственный из смертных, видел голую богиню Артемиду. Может быть, ради этого и стоило умереть....?
Http://www.stihi.ru/pics/2012/01/16/1413.jpg
Диана (Артемида) и Актеон. Бернардино Цезари, 1603-1606 гг. Будапешт, Музей
Krugloff-alesha2013 В. Тициан. Смерть Актеона. 1562
Http://www.hellados.ru/gallery/pic/actaeon.jpg
Актеон застает Артемиду купающейся. Louis Galloche 1732
Http://www.sv-img.info/images/09/000996.jpg
Titian (Pieve di Cadore, 1488/1490 - Venice, 1576)br/i Diana and Acteon
Продолжение следует
Миф нельзя исследовать, интерпретировать, на основании мифа нельзя «приходить к выводам» научного, психологического либо нравственного характера, миф просто дает знать о своем присутствии – так молния предупреждает бузину: я иду, скрывайся. И это дерево имеет свойство уклоняться от молнии. Мифы повествуют о героях божественного происхождения и активное пространство мифа не наше пространство суть.
Тогда зачем мифы?
Для «рабов божьих» или обезьян дарвинизма ни к чему. Возможно, для людей, чувствующих в крови раскаленную божественную тень, на беду свою заброшенных в болота Гадеса. Болота: «земля», «материальный мир», «современная эпоха» и т.д.
Польский поэт Болеслав Лесьмян – один из этих несчастных. Стихотворение
«Сказание об Актеоне» начинается с начала:
Шумит в бору весна.
Богиня купалась в озере.
Подсмотрел.
В наказание превратила в оленя.
Интерпретировать миф невозможно, поскольку неизвестен «логос» драмы. Актеон не просто охотник, Актеон сын бога Аристея и, разумеется, нам не дано понять божественных коллизий. Нам даны только предположения. С высокой
степенью вероятия можно предположить, что в ареале политеистических религий понятия смерти в смысле иудеохристианства или матриархального атеизма не существует. В процессе «смерти» сперматический эйдос (у схолиастов latenta forma substantialis) покидает одну материальную среду и переходит в другую. В случае Актеона эйдос переходит в «царство лунных животных», к числу которых относится олень.
Если устранить из понятия «смерть» роковую тягость, миф рассказывает об очередной божественной экспансии в Хаос. Когда оленя-Актеона терзали собаки, капли его крови превратились в бузинные деревья; бузина отличается важными магическими свойствами и непременно входит в состав метаморфотических фильтров. Таковой линии развития Болеслав Лесьмян не придерживается. Его позиция,так сказать, более человеческая: преступление-наказание. Только одной очень красивой строкой Лесьмян оттеняет высокую мистерию события:
Окровавилась вечность о лесную хвою.
Присутствие Дианы по тангенте задело этот мир, окрасив кровью Актеона лесную хвою:
Смерть,затравив псами, уравняла его с оленем.
Настигла ли Актеона не собственная Актеонова смерть, но чужая, оленья? Да, судя по стихотворению. Лесьмяна интересует миф не в его языческой экспликации, но романтически образно.Мы не можем утверждать, что миф совершенно позитивен и просто фиксирует ситуацию метаморфоз – для подобных утверждений у нас нет онтологических оснований, а главное нет конкретного переживания язычества. В сущности, Актеон знал, что вступает в «запретную зону», в священную рощу Дианы, значит он виновен в любострастии, любопытстве, любознательности: известны другие жертвы подобной индискретности – Луций (Апулей «Метаморфозы») пострадал весьма аналогично. Кстати говоря, перед сценой превращения Луция в осла, Апулей рассказывает о скульптурной группе «Диана – Актеон»: Диана лишь собралась
купаться, но Актеон уже наполовину превращен в оленя – предупреждение, которым Луций напрасно пренебрегает.
Почему любопытство, любознательность и вообще резкий эмоциональный дифферент вызывают столь тягостные последствия? У знаменитого трубадура Пейре Видаля (XIII в.) есть баллада такого, примерно, содержания: некто донельзя голодный после длительных скитаний, встречает стадо овец, разрывает ягненка,
пожирает и, убегая от пастуха, превращается в волка. После длительной гонки собаки настигают его и загрызают. В конце баллады Видаль, среди разных толкований, дает и такое: человек суть сфера и каждое желание должно, так сказать, уравновешиваться контр-желанием. Не покажется ли нам подобное воззрение несколько бескрылым и пресным? «Хочу быть дерзким, хочу быть смелым, хочу одежды с тебя сорвать », воскликнул Константин Бальмонт.
«Почему нельзя снимать покрывало со статуи Изиды?» -- так называется текст Людвига Клагеса касательно известной баллады Шиллера. Юноша учится у жрецов Саиса тайному знанию и, нетерпеливый, хочет снять покрывало богини, дабы познать «всё». «Что побуждает юношу снять покрывало? Жажда познания или, проще говоря, любопытство. Между жаждой познания и любопытством нет существенного различия. Беспокойство разума рождает и то, и другое, а разум беспокоит всё, чем он еще не обладает .» Последняя строка баллады Шиллера: «глубокая грусть довела его до ранней могилы ».
Клагес обостряет проблему и смысл его книги «Дух против души» таков: познавать – значит убивать жизнь. Более того: в процессе познания свершается двойное убийство: познающий своим анализом убивает объект и, в то же время, этот акт смещает либо вообще уничтожает центр сферы его бытия. Возразят: Актеон, вероятно, не думал «познавать» богиню, а просто остановился завороженный. Но ведь античные боги «не любят» людей в христианском смысле, они иногда по тем или иным причинам посещают людей, принимая тот или иной образ. Актеон не мог подсмотреть богиню «как она есть», это непосильная задача для человеческих глаз. Но девственная Диана ненавидит мужской эротизм и покровительствует партеногенезу. Она превратила Актеона, изменив ход естественной метаморфозы, в подвластного ей зверя, в подвластное ей дерево.
Надо еще учесть иную концепцию человека в античности, что весьма затрудняет любое историческое исследование. Греческий мир оппозиционен нашему вот в каком смысле: греческое миропонимание ориентировано на эйдос и форму, материя не играет практически никакой роли. Человека творит «сперматический эйдос». Эта ось, творящая душу и тело, forma formante, форма формирующая, создает разные миры в разных слоях материи. Эта ось определяет возможную сферу индивидуальной жизни. С другой стороны, на человека действует forma informante, форма информирующая, то есть окружающая среда. Эта самая среда разъедает индивидуальность, замещая оную социальной моделью, соответствующей «духу времени».
Греки делят людей на две более или менее четких категории – свободных и рабов, аристократию и плебс. Происхождение, национальность, раса особой роли не играют, все это категории социальные, зависящие от случайностей материальной манифестации.
Нетрудно здесь распознать идеологию сугубо патриархальную. Афина и Аполлон, защищая Ореста на суде (Эсхил. Эвмениды), говорят: главное – семя, зерно, земля только питает уже пробужденную жизнь. Отсюда совершенное пренебрежение материей, которая просто расценивается как «чистая потенциальность», игнорация естествознания и презрение к работе. Любопытно, жертвы гнева богов присуждаются в Гадесе к монотонной работе – Сизиф, Окнос, Данаиды. Обычно и неправильно подчеркивается бесцельность и абсурдность их занятий: наказание заключается в длительности срока, поскольку любая работа вообще, легкая или тяжелая, по мнению греков периода патриархата, бесцельна и абсурдна. И всем, кто разделяет подобные воззрения, делать в современном материальном мире нечего.
Эти реминисценции вполне легитимны в пафосе Болеслава Лесьмяна. Здесь нет метафорической идентификации и нет сравнения судьбы лирического «я» и судьбы Актеона. Это концентрация трагического размышления вокруг мифа.
Когда-то я был другим. Лицо еще озарено
Золотым отсветом. Он разгорается в черных злых ночах.
Я помню светлые лики прежних братьев,
Тогда я любил мечтать,
Теперь бледнею в присутствии мечты.
Почему? Поэту и вообще артисту нечего делать в мире торгашей и консуматоров, в пространстве, зажатом злой и черной ночью. «В ничтожное время к чему поэт ?» (Гельдерлин) И Жак Ривьер в конце книги о Рембо: «В сущности, он научил нас категорической истине: жить в этом мире нельзя .» Что это значит в плане предыдущих рассуждений? Решительный приоритет «формы информирующей», подавление индивидуальной парадигмы агрессией социума. Людвиг Клагес в «Космогоническом Эросе» (откуда взят фрагмент о статуе Изиды) говорит: дух (в его трактовке, скорей всего, рацио) уничтожил душу, ныне на месте живых людей – мнимо-живые ларвы. Так.
Но так ли развивается поэтическая мысль Лесьмяна?
Боже. Я подсмотрел тебя
И с тех пор дух мой гибнет.
Воплощен в человека за это преступление,
Чуждое тело влачу в сиянии Божьего факела,
Погибаю чужой, неприемлемой смертью.
Здесь, очевидно, вопрос не только в ситуации поэта эпохи сугубо антипоэтической и гибельной для живой души. «Боже» стихотворения очень и очень напоминает Бога иудеохристианского, поскольку речь идет о грехе, наказании и смерти, понятиях, чуждых греческой религии. Актеон – герой, и его судьба столь же колоритна как судьба Геракла или Беллерофонта. При отсутствии антропоцентризма, в мире метаморфоз, миф об Актеоне отчужден от «греха», «падения», от всякого «пессимизма», что безусловно чувствуется в стихотворении Лесьмяна «Сказание об Актеоне»:
Гибну, вброшенный в человеческое тело
Как в грубую холстину…
…Это не я – даже в секунду смерти.
В закрытых глазах – кровавый кошмар оленя.
Напрасно взываю о помощи,
Гибну. Человек.
Бесповоротно. Воплощенное в человека лирическое «я» не видит решительно никаких перспектив. Фиксация и ее производное – безнадежность характеризует новое мировоззрение. Люди уверены: они именно то, за что себя и других принимают, люди «познают» объект с целью выяснения его «постоянной». Но в сущности у монотеистов только одна постоянная – смерть. Как считает не без оснований Людвиг Клагес, юноша из баллады Шиллера, подняв покрывало статуи Изиды, обнаружил…смерть. Люди новой эпохи склонны принимать за целое случайную комбинацию фрагментов, идентифицировать имя и носителя имени, сущность и ее субстанцию – дело для греческой религии невозможное. Трагизм стихотворения Лесьмяна объясняется трагизмом монотеистического взгляда, несовпадения двух концепций человека.
Понятно, как во всякой сильной поэзии, здесь таится загадка: кто вброшен, втиснут в человеческое тело, кто это?
Артемида, лань и Ифигения
Но не только для охоты использовала свои атрибуты жестокая богиня. Не задумываясь, пускала она в ход смертоносное оружие, когда считала себя обиженной.
Агамемнон и Ифигения
Микенский царь Агамемнон. Богиня потребовала принести в жертву его дочь Ифигению.
Ифигения (она же Ифимеда, спасена Артемидой) — дочь Агамемнона и Клитемнестры (по Стесихору и другим — их приемная дочь и родная дочь Тесея и Елены). Родилась в год, когда Агамемнон обещал Артемиде прекраснейший дар из родившихся.
Когда греки отправлялись под Трою и уже были готовы пуститься в путь из беотийской гавани Авлиды, Агамемнон (или Менелай) оскорбил Артемиду, убив на охоте посвященную ей лань. Артемида гневалась на Агамемнона за это, а также за то, что Атрей не принес ей в жертву золотого ягненка. Богиня наслала безветрие и флот греков не мог двинуться в путь. Прорицатель Калхант объявил, что богиня может быть умилостивлена только принесением ей в жертву Ифигении, самой красивой из дочерей Агамемнона. Агамемнон, по настоянию Менелая и войска, должен был согласиться на это. Одиссей и Диомед поехали к Клитемнестре за Ифигенией, и Одиссей солгал, что её отдают в жены Ахиллу.
Приносить её в жертву должен был прорицатель Калхант.
Но во время жертвоприношения Артемида накрыла Ифигению облаком и унесла в Тавриду, а на месте ее очутилась лань. В Тавриде Ифигения сделалась жрицей Артемиды и спасла брата своего Ореста.
После чего братья за их гордыню были убиты Аполлоном и Артемидой. На острове Наксосе Артемида приняла облик оленя и встала между ними. Алоады метнули дротики и поразили друг друга. Либо Аполлон пустил лань.
В подземном царстве они привязаны змеями к столбу в противоположную сторону друг от друга, между ними сова.
Алфей
Бог одноимённой реки в Пелопоннесе, сын титанов Океана и Тефиды. Его представляют в человеческом облике. Алтарь его в Олимпии.
Был охотником, который влюбился в Артемиду и преследовал её по всей Греции. Он явился в Летрины на ночной праздник, который справляли Артемида и нимфы, но Артемида вымазала у всех лицо грязью и илом, и Алфей не узнал её. Поэтому установлены обряды Артемиды Алфееи.
Не сумев добиться любви Артемиды, влюбился в нимфу Аретусу, которая, однако, не платила взаимностью; Артемида же, спасая Аретусу от преследований Алфея, превратила её в ручей. Алфей, однако, нашёл свою возлюбленную на острове Ортигия (либо на Делосе, либо близ Сиракуз на Сицилии) — там слились воды Алфея и Аретусы. Его течение продолжается в море, что подтвердил и Дельфийский оракул.
Раздражённая высокомерием Ниобы, Лето обратилась к своим детям, которые своими стрелами уничтожили всех детей обидчицы. Артемида умертвила всех дочерей Ниобы в её собственном доме, а сыновей, охотившихся на склонах Киферона, убил Аполлон. По некоторым авторам, ещё 1 сын и 1 дочь спаслись. По трагедии, сыновья были убиты, охотясь на Сипиле, а дочери — во дворце, кроме Хлориды.
«Эта, пытаясь спастись, вдруг падает; та умирает,
Пав на сестру; та бежит, а эта стоит и трепещет».
Овидий, «Метаморфозы» VI,295-296
Девять дней лежали они непогребённые; наконец на десятый были преданы земле богами, ибо Зевс обратил сердца людей в камень. Ниоба от горя обратилась в камень и в вечной тоске проливала слёзы о погибшем потомстве. После смерти детей Ниоба пришла в Сипил к своему отцу Танталу и там, взмолившись богам, превратилась в камень, который струит слезы днем и ночью Упомянута в «Илиаде», превращена в камень на Сипиле, по Гомеру, в камень были превращены и другие люди, так что некому было похоронить детей Ниобы.
Такова версия этого мифа у Гомера. Многие поэты после него пользовались этим сюжетом, воспевая вошедшие в поговорку «Νιόβης πάθη», то есть, «страдания Ниобы». Особенно драматически сказание о Ниобе выражено у Овидия. По версии мифа, принятой Овидием, Ниоба после обращения в камень была унесена вихрем на родной Сипил, где каменное изваяние её срослось с вершиной Фригийской горы. Ещё в древности объясняли этот миф тем, что действительно вершина горы Сипила имеет формы человеческого тела в согнутом положении (Павзаний, I, 25, 5).
Древнейшие изображения Калидонской охоты
Калидонская охота. Прорисовка римского рельефа
Мелеагр решил разделаться с этим чудовищем и пригласил себе в помощь прославленных героев, вместе с которыми он участвовал в походе аргонавтов: Кастора и Полидевка, Тесея, Ясона, Иолая, Пирифоя, Пелея, Теламона и других. При этом, у Мелеагра завязался роман с Аталантой. После тяжелой облавы, в ходе которой вепрь смертельно ранил Анкея, Аталанте удалось поразить его стрелой, а затем обессиленного вепря добил своим копьём Мелеагр. Копье, которым убил вепря, он посвятил в храм Аполлона в Сикионе.
В ходе возникшего спора из-за шкуры зверя, которую должен был получить наиболее отличившийся, Мелеагр присудил трофей Аталанте, но у девушки отнял его Плексипп, дядя Мелеагра по матери. Взбешенный Мелеагр убил Плексиппа и двух его братьев. Согласно другому описанию, производя раздел добычи, он взял себе голову и шкуру, но Артемида посеяла раздор среди героев, и куреты и сыновья Фестия потребовали себе половину, и Мелеагр убил сыновей Фестия.
В свою очередь Алфея, разгневавшись из-за гибели братьев, бросила полено в огонь и умертвила сына; но затем, в раскаянии, повесилась, а сестры Мелеагра, оплакивавшие брата, были превращены Артемидой в цесарок.
Мэра
Мэра (Майра) — по одной родословной, дочь Прета (внука Сисифа). Согласно поэме «Возвращения», умерла девушкой. По другой версии, дочь аргосского царя Прета, охотившаяся вместе с Артемидой, которая застрелила её, потому что Мэра родила от Зевса сына Локра и не сохранила девственность.
Одиссей встречает её в Аиде. Изображена в Аиде на скале на картине Полигнота в Дельфах.
Ойней в мантии и со скипетром. Аттический лекиф, ок. 500 года до н. э. Государственное античное собрание, Мюнхен, Германия
Ойней
Ойней — царь Калидона, сын и преемник царя Порфаона и Евриты. По некоторым, внук Ареса. Имя производно от слова «вино» (микен. wo-no).
Первым получил от Диониса в дар виноградную лозу (по рассказу, за то, что Дионис провел ночь с его женой Алфеей).
В мифы попал благодаря своим потомкам, а также благодаря одной из своей оплошности: однажды, принося богам благодарственные жертвы за урожай, он забыл про богиню Артемиду, а та в отместку наслала на Калидон чудовищного вепря.
Paysage avec Orion aveugle cherchant le soleil (lit: "Landscape with blind Orion seeking the sun")Пейзаж с Орионом или слепой Орион
Орион
Орион — знаменитый охотник, отличавшийся необычайной красотой и таким ростом, что его иногда называли великаном. Сюжеты об Орионе крайне запутаны. Местом его смерти называется Беотия, Делос, Хиос, Крит, Евбея.
Несколько версий связывают его с Артемидой. Был сотоварищем Артемиды по охоте, по некоторым вариантам-либо был возлюбленным богини, либо она его отвергала. Он был поражён стрелой Артемиды за победу над ней на охоте, или за посягательство на её девственность, или из ревности по подстрекательству Аполлона, брата богини, опасавшегося за её честь. По одной локализации, погиб от скорпиона в Беотии, домогаясь Артемиды.
По делосской версии, Эос влюбилась в Ориона и доставила на Делос. Возлюбленный Эос, убит Артемидой. На Делосе был застрелен Артемидой из лука, когда пытался изнасиловать деву Опиду, по другой версии, погиб, когда приглашал Артемиду состязаться с ним в метании диска, либо пытался обольстить Артемиду и был ею убит. По ещё одной версии, был возлюбленным Артемиды, чем был недоволен Аполлон, предложив ей выстрелить до чёрной точки, видневшейся в море. Она выстрелила, и оказалось, что она попала в голову Ориону, Артемида оплакала его и поместила среди созвездий.
Daniel Seiter. Смерть Ориона
Ещё один вариант: он охотился вместе с Артемидой на Крите и пообещал истребить всех зверей, за что Гея наслала на него скорпиона.
По хиосской версии, он полюбил Артемиду, но по воле Артемиды скорпион явился из горы Колоны на Хиосе и ужалил его. Он похвалялся перед Артемидой и Лето, что может истребить всё живое (либо потому, что был влюблён в Энопиона и похвалялся перед ним как охотник), а Гея наслала скорпиона, чтобы тот укусил Артемиду, но Орион сам был укушен, и Артемида вознесла его к звёздам.
Титий — великан. Либо сын Геи, либо рождён Зевсом и Эларой, дочерью Орхомена или Миния, и вскормлен Геей. Титий — хтонического происхождения: рожден в недрах Геи-земли, куда Зевс скрыл от гнева ревнивой жены Геры свою возлюбленную.
На Евбее его посещал Радаманф на корабле феаков. Отец Европы, возлюбленной Посейдона.
Позднее мстительная Гера внушила Титию страсть к любимой Зевсом Лето, великан попытался ею овладеть в чаще Панопея, но та позвала на помощь детей, и Аполлон и Артемида пронзили Тития из лука (или убит одной Артемидой). Согласно Гомеру, он погиб на Панопейском лугу, в Аиде коршуны рвали его печень.
По другому варианту, за попытку Тития обесчестить Лето Зевс поразил его молнией и низверг в Аид. Там два коршуна терзают печень (или сердце) распростёртого Тития.
Либо Зевс поразил его молнией, а в подземном царстве к нему приставлен змей, поедающий печень, отрастающую вместе с ростом луны.
Его изображение было на троне в Амиклах. Его могильный памятник был около Панопея (Фокида), по истолкованию Гомера Павсанием, место, где он лежал, называлось Эннеаплетра (Девять десятин). Скульптурная группа: Лето, Аполлон и Артемида, пускающие стрелы в Тития, была в Дельфах. Изображен в Аиде на картине Полигнота в Дельфах: не подвергается наказанию, но весь истаял.
По истолкованию Эфора, это человек, творивший насилия и беззакония, убит Аполлоном. На острове Евбея показывали храм Тития и пещеру Эларий.
Фалек
Фалек - тиран Амбракии, от которого Аполлон освободил город. Либо его убила львица, посланная Артемидой. Убил львенка и растерзан львицей.
Фоант
Фоант (Фоон) из Посидонии. На него во время отдыха упала голова кабана, которого он посвятил себе, а не Артемиде, и голова погубила его.
Хиона
Хиона — дочь Дедалиона. Мать Автолика (от Гермеса) и Филаммона (от Аполлона).
Ее также называют Филонида. По Ферекиду, она — дочь Деиона. Либо дочь Эосфора и Клеобои, жила в Форике в Аттике. По всем версиям имена сыновей совпадают.
Жертвой стала Хиона, дочь царя Дедалиона, ставшая возлюбленной одновременно двух богов - Гермеса и Аполлона, от которых она родила двух сыновей.
То, что Хиона - любовница брата, не остановило Диану, когда ей донесли, что осчастливленная двумя богами женщина вслух предположила, что наличие таких любовников свидетельствует о том, что она красивее девственной охотницы.
Оскорбленная подобным предположением, Диана выстрелила Хионе в рот, что послужило причиной смерти возгордившейся красавицы.
Художник Никола Пуссен. В рисунке из Лувра изображает максимально достоверно, показывая нам рухнувшую навзничь Хиону с вонзившейся в рот стрелой, горюющего отца и недоуменно глядящих на труп матери малышей.
Сама же Диана, не сбавляя шага, с довольным видом проходит мимо, глядя на убитую ее рукой женщину.
«…лук напрягла, стрелу наложила
На тетиву и, стрельнув, пронизала язык виноватый…
…Хочет сказать, но уж с кровью и жизнь ее покидает».
Так повествует в своих «Метаморфозах» Овидий.
Олень Актеон (миф древней Греции)
Любила богиня Артемида отдыхать в прохладных, увитых зеленью гротах, вдали от любопытных взглядов смертных. Никто тогда не должен был и близко подходить к этому месту. Большое горе обрушивалось на тех, кто нарушал покой богини.
Однажды случилось юному Актеону, сыну фиванского царя Кадма, охотиться с товарищами в лесах Киферона. Утомленные охотники расположились на отдых в тени густых деревьев, а юный Актеон пошел поискать ручей. Вышел он к зеленой, цветущей поляне, где высокие платаны и мирты раскинули свои пышные кроны и стройные кипарисы свечками устремились в небо. Актеон осмотрелся вокруг и увидел на склоне крутой горы чудесный грот, увитый густой изумрудной зеленью. В нем-то он и решил отдохнуть, даже не подозревая о том, какая встреча его там ожидает.
В этом уютном гроте любила отдыхать прекрасная Артемида. Вот и сейчас она была здесь и с удовольствием готовилась к купанию. Нимфы сняли с нее сандалии, завязали узлом волосы и уже набрали прозрачной воды в бронзовые кувшины, как вдруг у входа появился Актеон. Вскрикнули испуганные нимфы и торопливо окружили свою богиню, чтобы поскорее скрыть ее от нескромного взора смертного юноши.
Но выше всех своих спутниц была великая богиня, и невозможно было спрятать сияющей красоты ее обнаженного тела. Как зачарованный смотрел Актеон на это чудо и не мог глаз оторвать. Яркой краской зарделось лицо богини, гневно сверкнули ее лучистые глаза, и стала она еще прекраснее.
– Кто ты, дерзкий юноша, – воскликнула Артемида. – Как посмел ты войти сюда?
Очарованный Актеон не мог и слова вымолвить. Тогда Артемида схватила пригоршней воды и брызнула в лицо юноше.
– Всю жизнь теперь будешь ты нести наказание за свою дерзость, – крикнула в негодовании богиня.
Вдруг волосы зашевелились на голове у Актеона, и стали они превращаться в ветвистые оленьи рога. Поднял руки несчастный юноша, хотел потрогать голову, но с ужасом увидел, что и руки его и ноги превратились в оленьи копыта. Вытянулась его нежная шея, заострились уши, и все тело покрылось пятнистой шерстью. Не сразу даже понял изумленный Актеон, какое горе с ним случилось. Он только задрожал всем телом и бросился бежать. Перепрыгивая через ручей, он вдруг увидел в прозрачной воде свое отражение, отражение оленя. Невыносимый ужас обуял его сердце. Хотел закричать Актеон: «О горе!» – и позвать на помощь, но его губы, губы оленя, смогли издать только какие-то непонятные звуки. Крупными каплями покатились из его глаз горькие слезы. Что же теперь ему делать? У кого искать помощи?
Громкий собачий лай отвлек его от горестных раздумий. Он поднял голову и увидел, что на него в дикой злобе несется целая свора собак. Это были собаки Актеона, но они не узнали своего хозяина и теперь с яростным лаем шли по следу оленя.
Через долины и ущелья, через леса и поля мчится прекрасный молодой олень, закинув на спину ветвистые рога, а за ним гонятся разъяренные собаки. Вот они все ближе и ближе, они уже настигли его и вцепились своими острыми, как кинжалы, зубами, в тело молодого оленя. Хочет крикнуть несчастный юноша:
– Это я, Актеон, ваш хозяин. Пощадите меня! – Но только жалобный стон вырывается из груди оленя, и этот стон очень похож на человеческий. Упал на колени обессиленный олень, и собаки начали яростно рвать его дрожащее тело. Тут подоспели товарищи Актеона и очень сожалели о том, что нет его рядом с ними при такой удачной охоте.